Дефицит информации о деятельности власти ощущают не только граждане, но, как неожиданно выяснилось, и сама власть. Признанием, что такой дефицит существует, стал внесенный в Госдуму правительством законопроект «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления».
Этот законопроект уже одобрен в первом чтении. Согласно ему, граждане имеют право: получать информацию о деятельности органов власти; не обосновывать необходимость ее получения; обжаловать действия (или бездействие) чиновников, нарушивших право на доступ к информации, и требовать возмещения вреда, вызванного этим нарушением. Должностные лица, нарушившие порядок доступа к информации, будут нести дисциплинарную, административную и гражданскую ответственность.
Насколько подготовленный документ отвечает общественным потребностям? После его превращения в закон станет ли власть более открытой? Об этом ведут диалог депутат Госдумы Геннадий Гудков (фракция «Единая Россия») и президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов.
Российская газета
Вообще-то право «свободно искать» информацию закреплено Конституцией, а обязанность органов власти эту информацию предоставлять прописана в законе о СМИ. Зачем же нужны дополнительные регламентации?
Геннадий Гудков
Таков мировой опыт. Во всех цивилизованных странах имеются специальные законы, в которых прописаны порядок и процедуры, гарантирующие информационную открытость власти. Нам тоже было бы полезно принять такой закон. В своих посланиях Федеральному Собранию президент неоднократно подчеркивал, что власть должна стать более открытой.
Есть и еще одна причина принять такой закон. Она заключается в том, что Россия, к сожалению, погрязла в коррупции. А коррупция является следствием непрозрачности и бесконтрольности власти. Поэтому предпринята попытка снизить непрозрачность, сделать власть более подконтрольной обществу.
Алексей Симонов
Я тоже считаю, что закон об информационной открытости власти нам необходим. Вот уже 15 лет на каждом мероприятии, связанном с обсуждением тех или иных прав и свобод, я постоянно твержу о том, что у нас есть закон о СМИ, но нет основополагающего закона о праве граждан на получение информации. И потом, почему граждане обязаны получать информацию только через СМИ? Некоторые печатные издания и телеканалы наглядно демонстрируют, почему желательно не прибегать к их услугам. Кроме того, тут нельзя уповать на одну лишь прессу. Ведь если информация о деятельности власти идет только через газеты, радио, телевидение, то эту информацию легко ограничить или же вовсе перекрыть. Я уж не говорю о том, что ею можно манипулировать. Словом, я бы приветствовал появление закона, расширяющего возможности граждан получать информацию непосредственно, напрямую. Не понимаю одного: почему речь идет только об информации, связанной с властью? У нас огромное количество частной собственности, но мы почти ничего не знаем ни о ней, ни о ее владельцах.
РГ
А почему мы должны об этом знать? Существует коммерческая тайна, корпоративная тайна...
Симонов
Вот как раз поэтому у нас процветает коррупция. Не надо фетишизировать коммерческую тайну.
Гудков
Никакого фетиша тут нет. Необходимый объем информации о собственности и о собственниках граждане могут свободно получить. Если взять для примера объекты недвижимости, то все сведения о них имеются в регистрационных журналах и книгах, которые компьютеризированы.
И можно в электронной форме получить эти данные.
Симонов
Но такая возможность не прописана в законе. Она скорее подразумевается.
Гудков
По крайней мере два ведомства, Росимущество и Росрегистрация, могут ответить на ваш запрос о каком-либо объекте недвижимости. А о том, чем занимается, к примеру, компания «Роснефть», вы можете навести справки в Федеральной налоговой службе или в Федеральной службе по финансовому мониторингу. По сути, вся частная предпринимательская деятельность контролируется государственными органами, подчас даже чрезмерно. И получить соответствующую информацию вовсе не проблема.
Симонов
Закон о праве на доступ к информации должен прописывать не то, как можно получить эту информацию, а то, как стать человеком информированным. Это далеко не одно и то же.
Недавно Пермская гражданская палата провела эксперимент – попыталась получить ту или иную информацию в некоторых госучреждениях. Вот ее выводы: за получение информации приходится бороться, деятельность органов власти непрозрачна, отсутствует ответственность за непредоставление информации или ее искажение, утаивается информация, представляющая общественный интерес. Но члены Пермской гражданской палаты недовольны и деятельностью правозащитников. Считают, что те заняли деструктивную позицию в этом вопросе. Поскольку я один из главных правозащитников в информационной сфере, то это упрек и в мой адрес. Но я спокойно отношусь к подобным упрекам.
Гудков
Вы знаете, спрос на информацию о деятельности власти постоянно растет.
РГ
Простые граждане интерес проявляют?
Гудков
Да. Правосознание потихоньку растет, люди начинают все больше интересоваться работой органов власти. Я это по собственному опыту знаю. Я сотрудничаю с газетой одного из муниципальных округов. Так вот, раньше, когда мы обращались к гражданам с просьбой зайти на сайт этой газеты, чтобы ознакомиться с тем или иным законопроектом и высказать о нем свое мнение, на наш призыв мало кто откликался. А теперь многие начинают интересоваться законопроектами, вносят свои предложения, предлагают те или иные поправки. Что касается данного документа... Меня смущает, что в процедуре получения информации слишком многое отдается на усмотрение лиц, обязанных эту информацию предоставлять.
Симонов
Попросту говоря, ведомство само решает, какую информацию давать, а какую – нет. Это совершенно неправильно. Должны быть сформулированы четкие принципы. В законопроекте сказано, что органы власти обязаны предоставлять информацию «в необходимом объеме». Что значит «в необходимом»? Это с чьей точки зрения? Непонятно.
Гудков
Тут еще фигурирует понятие «служебная тайна». Это не юридическое понятие. Поэтому ссылками на служебную тайну не может быть оправдан отказ в предоставлении информации. Вот гостайна – другое дело.
Симонов
Или вот еще. Статья 4-я: «Основные принципы обеспечения доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления». Тут сказано: «Одним из принципов является соблюдение прав и законных интересов третьих лиц...»
Гудков
Принцип-то правильный.
Симонов
Как?! Значит, государственный орган – это одно лицо. Гражданин, запрашивающий информацию, – второе лицо. А если я в милиции интересуюсь судьбой дела, связанного с местным судьей, то судья будет третьим лицом?
Гудков
Не надо так ставить вопрос. Невозможно же в законе прописать все на свете. Закон дает общие принципы.
Симонов
Но закон не должен оставлять простора для вольных толкований. Вот скажите мне: «третье лицо» – это кто?
Гудков
Это может быть частное лицо. Это может быть какая-то организация.
Симонов
Я боюсь, что если я буду запрашивать информацию по делу, заведенному на какого-нибудь прокурора, то прокурор и окажется третьим лицом.
Гудков
На самом деле ничего страшного здесь нет. Меня другое смущает. А именно: «Информация о деятельности государственных органов власти и органов местного самоуправления может содержать...». Что это значит – «может содержать»? Получается, каждый орган власти сам выбирает, что он хочет о себе рассказать. Но в этом законопроекте есть антикоррупционная составляющая. Например, предусматривается предоставление информации о размещении заказов на поставки товаров, выполнении различных работ, оказании услуг и т.п. Эта норма бьет по системе откатов. Ведь если сегодня мы вскроем «черный ящик» заказов, то убедимся, что тендер отсутствует, услуги и товары предоставляются с гигантским превышением среднерыночных расценок. Я считаю, что данные о размещении тех или иных заказов надо публиковать. Коммерческой тайны они не составляют. Я также не понимаю, что страшного случится, если мы обнародуем расходы Государственной думы. Единственное разумное опасение: весь мир узнает, как мало мы тратим на парламентскую деятельность – в других странах затраты на нее гораздо выше. Тем не менее надо обязать нашу бюрократическую машину публиковать хотя бы в электронном виде все данные по финансам, бюджету и т.п. В Америке же добились публикации целого ряда бюджетов, в том числе бюджетов ЦРУ и ФБР. Пентагон тоже раскрывает многие статьи своих расходов.
Симонов
А что, по-вашему, является приоритетным – право на запрос о предоставлении информации или право на ответ?
Гудков
Конечно, право на ответ.
РГ
Ответить тоже можно по-разному. Формальный ответ никого не устроит.
Симонов
Разумеется. Но тут еще важно, чтобы сами граждане испытывали потребность в получении информации о том, как работает власть. В Калининградской области был принят аналогичный закон. Он существует там уже четыре года. Но за это время очень мало людей воспользовались правом на информацию.
Гудков
Возможно, необходим перечень доступных сведений. Информационное меню, своего рода.
РГ
А не лучше ли наоборот? Чтобы закон устанавливал не перечень доступной информации, а перечень информации, которая не может быть предоставлена. По принципу «что не запрещено, то разрешено». Иначе произвол органов власти, утверждающих состав разрешенной информации, будет ничем не ограничен.
Гудков
Тогда примерно так и надо записать: гражданам гарантируется доступ к любым сведениям, кроме сведений, составляющих государственную или коммерческую тайну.
Симонов
Если бы все было так просто! Знаете, кто первым разработал закон о праве граждан на информацию? Судебная палата по информационным спорам. И вот там как раз было сказано: вся информация является открытой, кроме той, что составляет государственную или коммерческую тайну. Плюс еще персональные данные. Но юристы тотчас спросили: а как будут воплощаться эти постулаты? Каков механизм гарантий? Оказалось, что все это пока не продумано. Я считаю, над этим законом следует тщательно поработать. Тут необходима общественная дискуссия.
РГ
Законопроект предусматривает административную, гражданскую и дисциплинарную ответственность за нарушение права на информацию. Это, вы полагаете, реальная вещь? Много ли было у нас судебных процессов, связанных с воспрепятствованием в получении информации?
Симонов
Таких процессов практически нет.
Гудков
Я намерен внести поправку в этот законопроект. Считаю необходимым предусмотреть уголовную ответственность за непредоставление информации или предоставление информации недостоверной, если это привело к тяжким последствиям – человеческим жертвам, значительному материальному ущербу и т.п. Уголовный кодекс такую ответственность в принципе уже и сейчас предусматривает.
Симонов
Ну да, вспомните, к чему привело умалчивание информации о Чернобыльской катастрофе.
Гудков
Это другое. Это касается чрезвычайных ситуаций, в том числе и техногенных катастроф. А мы говорим об информации, касающейся органов власти.
Симонов
Правильно. Но дело все в том, что информацию о чрезвычайных ситуациях предоставляет (или, наоборот, скрывает) не кто-нибудь, а именно начальство.
Гудков
Сейчас уже – нет. Хотя я согласен: органы власти должны нести ответственность за своевременное информирование граждан, если случилось что-то чрезвычайное.
РГ
Законопроект предусматривает и такую форму информирования граждан, как присутствие их на заседании коллегиальных органов. Это что же, всяк желающий сможет явиться на заседание правительства?
Гудков
На заседание правительства – едва ли. А вот на заседание парламента – почему бы нет? Бывая за руб.ежом, я неоднократно посещал законодательные собрания в Германии, Великобритании, США, других странах. Там никто этому не препятствует. Пожалуйста, заходи, слушай, наблюдай за процедурой. Вот и у нас я не вижу причин ограничивать присутствие граждан на заседаниях представительных органов власти. А если мы заводскую планерку начнем превращать в театральное шоу, это парализует работу директорского корпуса.
Симонов
Присутствие граждан на заседаниях представительных органов власти тоже можно обставить известным образом. Когда комиссия РОНО приходит на школьный урок, кого вызывают к доске? Правильно, только отличников.
Гудков
Мы говорим о принципах, которые следует прописать в законе. А как эти принципы будут воплощаться, зависит от людей. Я бы, например, полностью открыл для посещения пленарные заседания Госдумы. Наверное, можно приглашать граждан и на некоторые заседания министерских коллегий. Ну, скажем, когда рассматриваются важные социальные вопросы. Но, конечно, есть и вопросы, которые лучше обсуждать в закрытом режиме. Тут нужна четкая регламентация.
Симонов
А как вам нравится такой пункт: «Пользователь информации вправе обращаться в государственные органы и органы местного самоуправления с запросом непосредственно или через своего представителя»?
Гудков
Нормально. А что вас смущает?
Симонов
Но, например, адвокат может обращаться и от своего имени. Он такой же гражданин. Зачем ему брать доверенность?
Гудков
Обращение в органы власти через представителя предусмотрено для разных житейских случаев. Ну, например, у человека проблемы со зрением, и он не в состоянии написать запрос. Или он плохо движется, и потому не может лично явиться.
Симонов
Значит, если что, надо договариваться с представителем. Кто определяет эту процедуру?
Гудков
Гражданский кодекс.
Симонов
Гражданский кодекс не может определять, имею ли я право обращаться с запросом. И вообще зачем мне представитель?
Гудков
Ну, разные случаи бывают.
Симонов
Нет, ну зачем мне представитель для получения информации? Если я сломал руку, то попрошу своего приятеля, и он напишет запрос от своего имени.
Гудков
Если он запросит информацию, имеющую касательство лично к вам, ему без вашей доверенности никаких сведений не предоставят. Так и скажут: извините, гражданин, вас эта информация не касается, она касается третьего лица. Эта норма действует во многих странах и не вызывает никаких возражений. Представьте, бабушка-пенсионерка плохо видит и поручает сыну обратиться от ее имени с каким-то запросом, допустим, в Пенсионный фонд. Ее сын оформляет доверенность и через некоторое время получает запрошенную информацию. Я не вижу тут проблем.
Симонов
И все же, мне кажется, законопроект сыроват.
Гудков
Да, он содержит изъяны. Его текст, на мой взгляд, требует не только серьезной доработки, но и публичной дискуссии. Может быть, стоит провести совместное заседание законодателей с представителями правительства, Общественной палаты, журналистского корпуса. Обсуждение этого документа в кругу профессионалов поможет довести его до нужных кондиций.
Источник: svobodainfo.org
